Люди не испытывают недостатка в силе — им не хватает воли.
Он верил в чудеса и ждал их. Воспитанный на лоне волшебств, он незаметно для самого себя подчинился действию волшебства и признал его решающим фактором пошехонской жизни. В какую сторону направит волшебство своё действие? — в этом весь вопрос... К тому же и в прошлом не всё была тьма. По временам мрак редел, и в течение коротких просветов пошехонцы несомненно чувствовали себя бодрее. Это свойство расцветать и ободряться под лучами солнца, как бы ни были они слабы, доказывает, что для всех вообще людей свет представляет нечто желанное., Действительно, волшебство не замедлило вступить в свои права. Но не то благотворное волшебство, о котором он мечтал, а заурядное, жестокое пошехонское волшебство.
Время — старый откровенный обманщик.
Мы все бежим от реальной реальности. Это главная отличительная черта homo sapiens.
Великодушие легко приходит к богатым и сильным.
Мне кажется, человек должен быть верующим или должен искать веры, иначе жизнь его пуста, пуста... Жить и не знать, для чего журавли летят, для чего дети родятся, для чего звёзды на небе... Или знать, для чего живёшь, или же всё пустяки, трын-трава.
Эй ты, люд честной да весёлый, Забубенная трын-трава! Подружилась с твоими сёлами Скуломордая татарва.
Плоть не является оптимальным продуктом питания для человека и исторически не входила в рацион наших предков. Мясо — вторичный, производный продукт, ибо первоначально вся пища поставляется растительным миром. В мясе и животных продуктах нет ничего полезного или незаменимого для человеческого организма, чего нельзя было бы найти в растительной пище. Мёртвая корова или овца, лежащая на лугу, называется падалью. Тот же самый труп, приукрашенный и подвешенный в мясной лавке, проходит по разряду деликатесов! Тщательное микроскопическое исследование покажет лишь минимальные различия между мертвечиной под забором и мясной тушей в лавке (или же полное отсутствие таковых). Обе кишат болезнетворными бактериями и источают гнилостный запах.
Народ, который может быть спасен лишь одним-единственным человеком, заслуживает кнута.
У возможности больше ограничений, чем у желания.