Иван Дмитриевич ногой распахнул дверь, внес огромную суповую миску. Перед пельменями выпили холодной калганной водки — по полной., Пельмени были действительно удивительные — ароматные, легкие, страшно горячие. Постников каждому перчил «особенно», потчевал весело, говорил, что любит «угощение с хорошим поклоном». За калганной выпили перцовой, за перцовой пошла рябиновка на смородиновом листе, потом таинственная «гудаутка» — «всем водкам генерал-губернатор», как представил ее Иван Дмитриевич. Володя захмелел сразу, раскраснелся, замахал руками, уронил нож. — Вы водки поменьше, пельменей побольше! — посоветовал Полунин.
Я раньше думал, что в пятьдесят лет скучно будет, что я старый стану. В пятьдесят я хотел принять сан священника — деревня, церквушечка. Но сейчас понимаю, что каждый возраст интересен. Как ты смотришь на женщину — даже в этом возраст проявляется.
Старики объявляют войну, а умирать идут молодые.
Терпение и смирение нужно иметь и для мира и для войны.
Принципы военного искусства сами по себе в высшей степени просты, вполне согласуются со здравым смыслом… эти знания столь необширны, что их едва ли можно сравнить с любой другой наукой по их объёму и разнообразию… здесь не требуется ни учёности, ни глубокой научности, даже не требуется особо выдающихся качеств ума. Само ведение войны — дело трудное… — парафраз: «На войне все просто, но самое простое в высшей степени трудно»
Если бы Колумб не открыл Америку, она не напала бы на Ирак.
То, что ныне принято как бесспорная истина, некогда казалось лишь плодом фантазии.
Есть люди, которые обладают способностью абсолютно не чувствовать настроение своего собеседника, они не обращают никакого внимания на факты и высказывают свои мысли без всякого стеснения, не учитывая ни обстановки, ни времени. Такие люди рождены вождями.
На войне не надо думать. Думать надо до войны. А на войне нужно выживать. А чтобы выживать — надо убивать. — персонаж: Иван Ермаков
Война начала вступать в свои права потенциального истребителя рода человеческого лишь на заре двадцатого столетия христианской эры.