Никогда не заставляйте детей покупать истину ценою порока и не совершенствуйте их ума в ущерб сердцу.
Диктаторы могут быть милейшими людьми. Нам неприятен сам факт диктатуры, а человек нам может нравиться.
Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше не из чего сделать.
Признаться в ошибке и перейти к новой вере всегда является делом долга, отрицать же ошибку или скрывать её — это отступничество.
Глубокая пропасть ложится теперь между телом человеческим и душою. Для Эмпедокла тело ― только «мясная одежда» души. Божественная душа слишком благородна для этого мира видимости, лишь выйдя из него, она будет вести жизнь полную и истинную.
Дьявол потирает руки хвостом.
Дьяволы состоят из падших ангелов и выдвиженцев из людей.
Рога не мешают дьяволу носить самые разнообразные головные уборы.
Дурак не может быть не интересен, дурак— это явление общественное. Я, Митенька, обожаю изучать дураков. Не будь их, картина мира была бы неполной. Дурак, прежде всего, необыкновенно точно выражает сущность своей эпохи. Умный может быть и впереди эпохи, и в стороне от нее, а с дураком этого не случается. …Мир дураков необыкновенно разнообразен. Дурак зарубежный — это совсем не то, что наш отечественный. Дурак от науки не имеет ничего общего с дураком административным. Ах, какой же у нас еще бытует великолепный дурак — крепкий, надежный! Умный может ошибиться, дурак не ошибается никогда. Ни одна даже самая совершенная общественная формация не может гарантировать себя от дураков. Они неистребимы.
11. …ежели кто от кого обижен будет и онаго на поединок вызвать дерзнёт, то учреждаем и соизволяем по силе сего, что таковый вызыватель, нетокмо всей уповаемой сатисфакции лишен, но и сверх того от всех своих чинов и достоинств отставлен, и наперед за негодного объявлен, а потом по имению его денежный штраф взят и по состоянию дел десятая, шестая, а по крайней мере третья часть имения его отписана имеет быть. 12. Таковому ж наказанию подвержен имеет быть и тот, который цыдулку и письменные вызовы от вызывателя принимает… […] 14. Ежели случится, что двое на назначенное место выдут, и один против другого шпаги обнажит, то Мы повелеваем таковых, хотя никто из оных уязвлен или умерщвлен не будет без всякой милости, такожде и секундантов или свидетелей, на которых докажут, смертию казнить и оных пожитки отписать, однакож сие с таким изъятием, что ежели оные по обнажению оружия от других разлучены и силою уняты будут, а ежели сами перестанут, то токмо жестокому штрафу подлежат, по рассмотрению воинского суда. 15. Ежели же биться начнут, и в том бою убиты и ранены будут, но как живые, так и мертвые повешены да будут.