Все религии основаны на страхе многих и ловкости нескольких.
Между работорговцами и их пленниками происходят оригинальные сцены: у первых много маниока, который они разводят в изобилии, а последние богаты только рыбой. Они обмениваются своими продуктами, но, не доверяя друг другу, во время обмена держат рыбу или маниок в одной руке, а обнажённый нож в другой. Можно легко себе представить, что, вследствие таких беспрестанных нападений, туземцы становятся свирепыми и жестокими. Они иногда бывают до такой степени голодны, что готовы есть что ни попало под руку, ― коренья, букашек, сверчков и даже… своих покойников! Одним словом, чтобы понять, как могут туземцы быть так кровожадны, надо пожить между ними, как я, в Центральной Африке.
Нищета ведёт к революции, революция — к нищете.
Сколько актёров может умереть в одном режиссёре?
Мы должны уважать религию наших ближних, но лишь в том смысле и в той мере, в какой мы уважаем их убеждение, что их жены — красавицы, а их дети — вундеркинды.
Религия — распространенный суррогат веры.
...по обязательности подчиняться законам природы, — совершенно одно и то же. Что кому дано этой природой сделать, тот только это и может сделать. Тенор не запоёт басом. Блондин не станет брюнетом. Тётя Лиза не уяснит себе теории кровообращения. Человек без слуха не станет композитором. И выучить их этим вещам нельзя. Вот переплетать книги, бренчать на рояле, писать фельетоны, — этому выучить можно.
Постоянного соития народа и государства в России нет, напротив – меж ними дистанция огромного размера и вакуум, который время от времени прорезается вспышками кроваво-любовных пристрастий, когда учиняются кровосемепускания то со стороны народа (Смута, Разин, Пугачёв, пожары, революции), то со стороны государства (Грозный, Пётр, раскулачивание и чистка от «врагов народа»).
Скажу более того: слова Бах, Бетховен, Вагнер и проч. отныне должны стать в нашем словарном запасе сугубо ругательными и даже, может быть, очистить наш слишком богатый русский язык, заменив таким образом все прочие ругательства, которые к музыке прямого отношения не имеют, а тем не менее употребляются всуе и на каждом шагу. Господа! Очистим наш русский язык от древних наслоений грязи при помощи немецких композиторов!
Скромный эксперимент: попытаться без потерь перевести с русского вот такую, например, фразу: «Ну что же ты сахарку хоть пол-ложки-то себе не положишь?»