Самая тягостная бедность есть та, которую рисует нам наше воображение.
Ничто так естественно не вызывает любви, как бедность, угнетённость, скорбь и злосчастие вообще. Любовь сама по себе есть чувство радостное и светлое, но в большинстве применений в неё громадным элементом входит жале́ние. Оно делает любовь деятельной и внушает ей подвиги высокого самоотвержения, оно напояет человеческую жизнь отравой и в то же время заставляет человека стремиться к этой отраве, жаждать её, видеть в ней заветнейшую цель лучших помыслов души. Даже совсем дряблые и закоченевшие сердца — и те находят в глубинах своих искру, которая не только побуждает их устремляться навстречу злосчастию, но и их самих согревает и растворяет. «Бедные! бедные! бедные!» — вот мысль, которая может переполнить всё существо, переполнить до краёв, не давая места ни другой мысли, ни другому чувству.
Бедные идут на поводу нужды, богатые— прихоти.
Нас учит бедность жизненному опыту.
Сознаваться в бедности у нас не постыдно, напротив, гораздо позорнее не выбиваться из нее трудом.
Сладок сон трудящегося, мало ли, много ли он съест, но пресыщение богатого не дает ему уснуть.
Не было ни гроша— и не будет.
Честная бедность — всегда бедность до определенных пределов. [...] Нищие не бывают нравственными
Самый бедный— это тот, кто не умеет пользоваться тем, чем располагает.
Сто раз я убеждался— бедность качество врождённое.