Нацизм и большевизм обязаны пангерманизму и панславизму (соответственно) больше, чем любой другой идеологии или политическому движению.
Идеолог — это один из самых опасных человеческих типов, ибо он, сам не сознавая того, становится рабом умерщвленной части его самого, и это рабство неизбежно стремится внешне превратиться в тиранию.
Умереть за идею – это звучит неплохо, но почему бы не послать идею умереть за вас?
Идеи иногда экспортируются, но куда чаще депортируются.
Идеология отличается от просто точки зрения тем, что она претендует на обладание либо ключом от истории, либо разгадкой всех «проблем мироздания», либо окончательным знанием скрытых всеобщих законов, управляющих природой и человеком. Научный аспект в идеологии вторичен и появляется в них ради придания им формы неопровержимой доказательности.
Историки фальсифицируют прошлое, идеологи – будущее.
Ценность идеи не имеет ничего общего с искренностью ее глашатая.
Не мы хватаем идею, идея хватает и гонит нас на арену, чтобы мы, как невольники гладиаторы, сражались за нее. Так бывает со всяким истинным трибуном или апостолом.
Человек готов умереть за идею – при условии, что видит ее не слишком ясно.
Идеология, которая хочет убеждать и мобилизовывать людей, не может выбирать жертву произвольно.