Существует предел для оптического изучения звёзд — предел, о котором достаточно упомянуть, чтобы понять его значение. Если бы всё зависело от силы оптических стёкол, человеческая изобретательность несомненно справилась бы в конце концов с этой задачей, и у нас были бы чечевицы каких угодно размеров.
Увы! Человеческое тело трудно обрести, свет и тьма с лёгкостью сменяют друг друга, и нельзя с точностью рассчитать, будет ли жизнь долгой или короткой. Как же избежать последствий совершённых поступков?! Если не будешь вглядываться в себя, чтобы быстрее достичь пробуждения, то тебе останется только ждать своего конца...
Свет прибывает к нам чувствительностью. Без визуальной чувствительности нет света, нет движения.
Со времён Ньютона шли дебаты является ли свет волной— то есть распространяющимся в некоторой среде возмущением— или частицей, которая двигается вне зависимости от наличия среды. Наблюдения Максвелла показали, что электромагнитные волны существуют и что их скорость в точности равна скорости света, таким образом дебаты были закончены: свет был признан электромагнитной волной.
И он рассыпается блесками огней, капризных и причудливых, иногда искажённых гримасою, непонятною и чуждою, иногда обольстительным призраком, то вдруг озаряется ослепительным сиянием, в котором может почудиться свет великого сознания. Что это такое? Разве эти прихотливо сменяющиеся образы, то обольстительные, то ужасные, то грациозные, то «вежливые» — разве они не знакомы тем, кто погружался активно в мистический путь? Это — стихия дьяволизма, океан призраков — великая область астрала. В эту область иногда светят лучи, отражённые высшими сферами, иногда она погружена в мрак низших областей.
Больше всего я скучаю по работе со Свеном Нюквистом. Наверное, потому, что нас обоих крайне занимают проблемы света: мягкого, опасного, сновиденного, живого, мертвого, прозрачного, туманного, горячего, буйного, голого, внезапного, темного, родникового, косого, чувственного, приглушенного, скудного, ядовитого, умиротворяющего, бледного света.
Разница между порнографией и эротикой — в освещении. Глория Леонард.
Предубеждение возникает, когда сидишь в темноте, солнечный свет убивает этот микроб.
Мир, в котором мы живем, — не более чем сгустившийся свет.
Есть два вида света: жар, который освещает, и блеск, который слепит.