Скажу без всяких преувеличений: артиллеристы были наиболее образованной и передовой частью русской армии. Офицеры имели обширные знания не только в своем деле, но и в различных областях науки, особенно в математике и химии. Рядовые набирались из наиболее грамотных и толковых людей. Общая работа по овладению сложной техникой артиллерии, где каждое орудие представляет собой своеобразный производственный агрегат, вырабатывала у солдат дух коллективизма, товарищеской спайки и взаимной поддержки. Недаром же среди многих из них было распространено мнение, будто слово «артиллерия» (его произносили «артелерия») происходит от того, что артиллеристы работают у своего орудия «артелью».
Живопись— искусство, на которое можно смотреть, скульптура— искусство, вокруг которого можно обойти, архитектура— искусство, сквозь которое можно пройти.
Сын живёт в отцовском доме всегда, а подёнщик только на время. И потому сын будет жить не так, как подёнщик: будет заботиться об отцовском доме, а не думать, как подёнщик, только о том, чтобы получить свою плату. Если человек верит, что жизнь его не кончается со смертью, то он будет жить, как сын в доме отца. Если же жизнь только та, какая есть в этом мире, то он будет жить как подёнщик, стараясь воспользоваться всем, что можно в этой жизни.
— Если русские желают, чтобы ,американцы, считали их цивилизованными людьми, почему они не говорят на языке цивилизованных наций? — персонаж Джон Куинси Харрингтон
Врач может похоронить свою ошибку, архитектор— разве что обсадить стены плющом.
В начале XX века Петербург превратился в одну из блестящих столиц Европы. Великолепные архитектурные ансамбли, прекрасные набережные, многочисленные мосты и обширные парки придавали городу неповторимый облик.
Собственно единственной такой моделью и является «мифологическая культура». Аналогия между нею и архитектурой уже рассматривалась нами. Стройная система ценностей и смыслов, оппозиций и отождествлений, ясный порядок Космоса ― все это выглядит некой архитектурой мысли, которая, казалось бы, прямо диктует появление архитектуры реальной. Это классически ясная архитектоника, архитектура без архитектуры, и в этом «без» ― суть анализируемого парадокса.
Я изучал Библию по принятому в протестантском религиозном воспитании обычаю, как говорится – и вдоль и поперек... Библия не возбуждала моего сомнения ни в чем. Я был защищен от всяких глумлений над Библиею, так как видел их нечестность. Изложенные в ней факты, учения, притчи и символы – все произвело на меня глубокое впечатление. Поэтому несправедливые и извращающие смысл нападки на Библию вызывают у меня отвращение... Все эпохи, в которые господствует вера, – блестящи, возвышенны, плодотворны для современников и потомков. Человек никуда не может уйти от Бога. Он может назвать себя атеистом, но не в состоянии отрицать в себе томление по Богу, который не дает покоя его душе... Время сомнений миновало, ныне сомневается кто-либо в Боге так же мало, как в себе
Алкоголь — вполне надежное средство, когда требуется поубавить ума.
Мартышкин труд, — сказала обезьяна, став человеком.