Гений не имеет пола. — По рассказу Наполеона (запись 18—20 янв. 1816 г.), в 1797 г., когда он вернулся в Париж из Итальянского похода, де Сталь докучала ему своими визитами. Однажды он велел передать ей, что не может её принять, так как почти не одет, де Сталь ответила: «Это ничего не значит, ибо гений не имеет пола».
Гению надо создать мирную, веселую, удобную обстановку, гения надо накормить, умыть, одеть, надо переписывать его произведения бессчетное число раз, надо его любить, не давать ему поводов к ревности, чтоб он был спокоен, надо вскормить и воспитать бесчисленных детей, которых гений родит, но с которыми ему возиться и скучно и нет времени, так как ему надо общаться с Эпиктетами, Сократами, Буддами и т. п. и надо самому стремиться быть им. И когда близкие домашнего очага, отдав молодость, силы, красоту — всё на служение этих гениев, тогда их упрекают, что они не довольно понимали гениев.
Гений: способность делать что-либо правильно впервые.
Гений, кажется, способен просто отлично сделать вещь, о которой все думали, что её вообще невозможно сделать.
Прогресс проторяет прямые дороги, но гений выбирает непроторенные пути.
Гений — песнь малиновки в начале запоздалой весны.
Каждый новый бросок науки вперёд подтверждает: возможности человеческого гения в покорении сил природы и управлении естественной средой, его окружающей, безграничны.
Мир, состоящий из одних гениев, был бы обречён на гибель. Гениальность рядовое существо может переносить лишь в крайне разбавленной дозе.
Что там, в глазах? Белок, зрачок. Хрусталик, радужная оболочка, роговица. Глазное яблоко, сетчатка. Цвет. Он разный, но ведь это только цвет: зелёный, карий, голубой— он всюду голубой, зелёный, карий, и ничего в нём нету личного. […] И всё, что говорится о глазах, которые такие и сякие, то добрые, то злые, то тайна в них, то бездна, то испуг, и все, что сказано о ласковых глазах, об умных, глупых, даже о красивых, о проницательных, о пристальных глазах, о лисьих, волчьих, о безумных, о горящих и о глазах, которые легко узнать из тысячи, всё это— мимика и ничего другого, всё это— красное словцо художников, довольно пошлое, к слову сказать, словцо.
Гордость от сознания того, что тебе доверяют тайну, основной повод для ее разглашения.