, к сожалению, пианист– это универсал, это чернорабочий от музыки, это комбайн, изрыгающий в публику звуки, возможно, только с некоторой, весьма ограниченной избирательностью в плане собственного вкуса и физической комплекции. – Да вот и Серёжа Рахманинов тоже,– продолжает жаловаться пианист Саша,– Ты видал, какие у него ручищи?.. Он ведь может сам себя обхватить пальцами в талии! Я только посмеиваюсь, живо представляя себе новоявленного нарцисса-Рахманинова, страстно обвивающего руками собственную талию. На мой вкус, картина бесподобная...
Говорит о пианоле восторженно: «Пиши хоть в восемь, хоть в шестнадцать, хоть в двадцать две руки!»
В пианоле забурчало, потом плавно полилось «На сопках Маньчжурии».
Такова, например, игра в покойника (местные названия: «умрун», «смерть» и т.д.). Состоит она в том, что ребята уговаривают самого простоватого парня или мужика быть покойником, потом наряжают его во всё белое, натирают овсяной мукой лицо, вставляют в рот длинные зубы из брюквы, чтобы страшнее казался, и кладут на скамейку или в гроб, предварительно накрепко привязав верёвками, чтобы, в случае чего, не упал или не убежал. Покойника вносят в избу на посиделки четыре человека, сзади идёт поп в рогожной ризе, в камилавке из синей сахарной бумаги, с кадилом в виде глиняного горшка или рукомойника, в котором дымятся угли, сухой мох и куриный помёт. Рядом с попом выступает дьячёк в кафтане, с косицей назади, потом плакальщица в тёмном сарафане и платочке, и, наконец, толпа провожающих покойника родственников, между которыми обязательно найдётся мужчина в женском платье, с корзиной шанег или опекишей для поминовения усопшего. Гроб с покойником ставят посреди избы и начинается кощунственное отпевание, состоящее из самой отборной, что называется, «острожной» брани, которая прерывается только всхлипыванием плакальщицы, да каждением «попа».
Чтобы подкова над дверью приносила удачу и защищала, нужно её снять и взамен установить камеру видеонаблюдения.
Из «делать зло, чтобы вышло добро» русский человек сотворил себе дьявольский силлогизм: 1) «не покаешься — не спасёшься», 2) «не согрешишь — не покаешься», а поэтому 3) «не согрешишь— не спасёшься». Путь к спасению стал утверждаться не против греха, а через грех. Как удобно!
Пассивизм не опишешь через внешние приметы: как процесс он скорее отсутствие всякого процесса., Не случайно при Брежневе заметить пассивизм как явление было невозможно: мёртвые в мёртвом царстве не бросались в глаза. Выраженьице «трудный подросток» прикрыло всех: и юных профессионалов-воров, и бунтовщиков-неформалов, и наших лохов.
Там, среди вечной мерзлоты и трудностей с разложением трупов, считалось, что если покойник не тлеет, то его надо женить или присвоить какой-нибудь гражданский або воинский чин. У них, мол, в «тундре» все так делают и никаких «тундростей» не испытывают. Послушали и шамана, но... чин покойнику придумать не могли ― только в страшном сне может присниться, что Фома твой начальник. Нет!
И выходит к поездам, Важный и спокойный, Того света комендант ― Генерал-покойник.
Экспедиционный отряд Евгения Семёнова работал в самом центре горной тундры Кольского полуострова, в районе Ловозера. Двадцатисемилетний ученый и его товарищи искали месторождения пегматита. Эта крупнозернистая изверженная горная порода, состоящая из сросшихся кристаллов полевого шпата и других минералов, имеет большое научное и промышленное значение. Почти полвека назад ее исследованиями занялся «певец камня» Александр Евгеньевич Ферсман. Он доказал, что с пегматитами могут быть связаны месторождения редких металлов. Семенову удалось найти крупные пегматитовые жилы. В них он обнаружил неизвестный белый игольчатый минерал. Первые исследования, проведенные в полевых условиях, показали, что находку не с чем сопоставить: подобный минерал в справочниках не значился.