Нет правил для хороших фотографий, есть только хорошие фотографии.
Фотография на аватаре позволяет реваншироваться за фотографию в паспорте.
О Геббельсе вы не беспокойтесь, мы знаем его. Это величайший лжец. Ему и цветок придуман (есть такая игра ― в цветы) «львиный зев», а Гитлеру ― «пальма победы», а Гиммлеру ― «незабудка», а народу ― «травка, которая вечно дрожит»… У нас в батальоне ребята со всего флота. Гитлер боится флота, помнит 1918-й.
Вон чему научила меня философия: я поступаю так или иначе не по чьему-то приказу,но только из страха перед законом.
Сняться в плохом фильме, всё равно, что плюнуть в вечность.
...несмотря на все усилия, он до сих ,пор, не смог заставить ,баб, надеть корсет, тогда как в Германии, где он стоял с полком в 14-м году, дочь мельника умела играть даже на фортепиано, говорила по-французски и делала книксен.
Когда наша партия выставила в ноябре 1914 года лозунг: «превращение империалистской войны в гражданскую войну» угнетенных против угнетателей за социализм, — этот лозунг был встречен враждой и злобными насмешками социал-патриотов, недоверчиво-скептическим, бесхарактерно-выжидательным молчанием социал-демократов «центра»., Теперь, после марта 1917 года, только слепой может не видеть, что этот лозунг верен. Превращение империалистской войны в войну гражданскую становится фактом. Да здравствует начинающаяся пролетарская революция в Европе!
Четыре анархических дня, когда Россией никто не управлял, положили конец Империи. Более того, Россия уже настолько была готова к социальной революции, что массы Петрограда немедленно расценили падение царя как провозглашение всеобщей свободы, равенства и прямой демократии… Итак, вместо либеральной и конституционной, ориентированной на Запад России, готовой и стремящейся воевать с Германией, возник революционный вакуум: с одной стороны беспомощное Временное правительство, а с другой — масса народных Советов, спонтанно выраставших повсюду, как грибы после дождя. Советы действительно обладали властью или, по крайней мере, правом вето у себя на местах, но понятия не имели, как эту власть использовать. … После свержения царизма лишь малая часть населения знала, что представляли собой лозунги революционных партий, а если даже и знала, то вряд ли могла отличить их от лозунгов их противников. Народ больше не признавал никакую власть, даже власть революционеров, хотя те и претендовали на первенство.
Желаю вам, любителям почтовой марки, быть целеустремлёнными в своих поисках, настойчиво овладевать знаниями, посвятить часть свободного от работы или учёбы времени увлекательному и полезному занятию.
Дождь — единственное, что напоминает Гегеля.