Кратко сказать, кто посредственное старание приложит к познанию философии, тот довольное понятие, по крайней мере довольную способность, приобрящет и к прочим наукам и художествам. Хотя она в частные и подробные всех вещей рассуждения не вступает, однако главнейшие и самые общие правила, правильное и необманчивое познание натуры, строгое доказательство каждой истины, разделение правды от неправды от нее одной зависят. Подобно как архитектор, не вмешиваясь в подробное сложение каждой части здания, однако каждому художнику предписывает правила, порядок, меру, сходство частей и положение всего строения, так что без одного его самые искуснейшие художники успеть не могут.
На планете философии все земли давно открыты! — Из романа «В круге первом»
Небо беспрерывно покрыто серыми облаками, воздух так сыр, что в нём должны жить одни рыбы, а на мостовой камни движутся под колёсами, как клавиши на фортепиано.
Я часто думал, что если бы фотографировать было по-настоящему трудно, если бы создание простой фотографии требовало столько же времени и усилий, сколько создание хорошей акварели или гравюры — результат был бы значительное лучше. Сама легкость, с которой мы можем создать поверхностный образ, часто приводит к творческому краху.
Самая разумная страна в мире— Франция.
Наша реальная жизнь больше чем на три четверти состоит из воображения и фантазий.
Москва ранена, святотатственно оскорблена её святыня. Без боли в сердце невозможно сейчас думать о Москве. Успенский собор с зияющими отверстиями в куполе, Беклемишева башня – без головы. Сильно пострадали Никольские ворота. А ужасная картина, которую представляют из себя Никитские ворота, не подлежит описанию. … Одно зло родит другое, и не видно конца всем ужасам. Но если меня спросить, – может быть, лучше, если бы не было мартовской революции,
Бог создал человека по своему подобию, сказано в Библии. Философы делают все наоборот: они создают Бога по своему подобию.
Наименее ценное, что вы можете сообщить фотографу — это то, что вам нравятся или не нравятся его работы.
Вторая половина пятнадцатого столетия подготовила ряд событий, в итоге которых Франция достигла грозного могущества, с той поры не раз служившего предметом зависти для остальных европейских держав. До этой эпохи она была вынуждена отстаивать свое существование в борьбе с Англией, владевшей в то время лучшими ее провинциями, и только благодаря постоянным усилиям ее короля и беззаветной отваге народа ей удалось избежать окончательного подчинения иноземному игу.