У нас, землян, есть дар разрушать великое и прекрасное. Если мы не открыли сосисочную в Египте среди развалин Карнакского храма, то лишь потому, что они лежат на отшибе и там не развернешь коммерции.
Мы пишем по указке наших сердец, а наши сердца принадлежат партии. — о КПСС
Я считаю невозможным сочинять музыку, которая не прочувствована мною вполне, это кажется мне ложью, ибо ноты имеют такой же определённый смысл, как и слова – быть может, ещё более определённый.
Для огромного большинства русского народа Петербург имеет значение лишь тем, что в нем его царь живет. Между тем, и это мы знаем, петербургская интеллигенция наша, от поколения к поколению, всё менее и менее начинает понимать Россию, именно потому, что, замкнувшись от нее в своем чухонском болоте, всё более и более изменяет свой взгляд на нее, который у иных сузился, наконец, до размеров микроскопических, до размеров какого-нибудь Карлсруэ...
Он ,Лютер Бёрбанк, ставит себе идеалом воспитать растения, выносящие засуху, усиленно размножающиеся и представляющие всякие другие выгоды. Он настолько видоизменяет природу растений, что у него кактус и ежевика растут без шипов. Сочные листья первого становятся отличной пищей для скота, а вторая приносит вкусные ягоды, которые можно без уколов легко срывать.
Но там, в Норвегии, ещё есть ночь иная, Когда в полночный час горит светило дня. И яркие цвета, вся сила их земная, В кровавых кактусах так радуют меня.
Передо мною бесконечный зал. Сеть кактусов и роз благоуханье, Обрывки мрака в глубине зеркал,
Весь двор, усыпанный песком Просеянным и разноцветным, Сиял – и бледносиний дом Ему сиял лучом ответным. В тени его больших стропил С чудовищами вырезными Огромный кактус шевелил Листами жирными своими.
Закрыв за собой дверь, он закурил и с лёгкой улыбкой прочитал отчёркнутую кем-то фразу английского ботаника: «Кактусы мужественны и терпеливы: они умирают стоя».
С тебя шкуру снять долой Сжечь притворив засовом печку И штукой спрятать под полой. Снести и кинуть в речку Потом ищи свою подругу, Рыб встречных тормаши, Плыви, любезный мой, в Калугу, В Калуге девки хороши».