Незрелостью тех, кем правят, живет перезрелость общества.
История свободы — это история ограничения правительственной власти.
Хлорка: завтрак чемпионов.
У подъезда своего дома он потянулся к Альмеру и, пошатываясь, поцеловал его в губы, по старой московской привычке — целоваться без разбора, при всяком случае. — Прощай… Тяжелый, скверный я человек, — сказал он. — Нехорошая, пьяная, бесстыдная жизнь. Ты образованный, умный человек, а только усмехаешься и пьёшь со мной, ни… никакой помощи от всех вас… А ты бы, если ты мне друг, если ты честный человек, по-настоящему, должен был бы сказать: «Эх, подлый, скверный ты человек! Гадина ты!»
Две столицы не могут в равной степени процветать в одном государстве, как два сердца не существуют в теле человеческом.
Прогресс: наши предки спокойно ходили в звериных шкурах, а нам и в человеческой не по себе.
Руководство пытается выдать действительное за желаемое.
Диктаторы стали возможны только благодаря изобретению микрофона.
Подлинная проповедь всегда ещё и исповедь.
Строго говоря, старые предрассудки всегда менее пагубны, чем новые: с течением времени они от частого употребления шлифуются и делаются почти безвредными.