Телевидение — величайший наркотик подавления. Контроль программ, типичность программ, повторение программ неизбежно делают из него инструмент подавления, зомбирования и манипуляции.
Существует странное, укоренившееся заблуждение о том, что стряпня, шитьё, стирка, нянчанье составляют исключительно женское дело, что делать это мужчине — даже стыдно. А между тем обидно обратное: стыдно мужчине, часто незанятому, проводить время за пустяками или ничего не делать в то время, как усталая, часто слабая, беременная женщина через силу стряпает, стирает или нянчит больного ребенка.
Бывали художники, прогрессировавшие в своём движении, бывали такие, которые многократно и существенно меняли свой стиль. Но не было такого, который бы отошёл настолько сам от себя, что два периода его творчества — ранний и поздний — кажутся чем-то лежащим совершенно уже в разных плоскостях, как бы разными искусствами, уже не говоря о том, что трудно незнающему отнести их к деятельности одного человека.
Кроме того, как я сказал, идут годы странствий, и я совсем не исключаю, что Эфрос поставит спектакль среди самой натуральной обстановки, и будет гореть керосиновая лампа и в зал доноситься запах керосина и горелого фитиля, а на подоконниках стоять живые фикусы, герань и цвести амариллисы. Я только мечтаю дожить до этого, потому что я очень люблю занавес в театре. Когда я вхожу в зал и занавес открыт (впервые я увидел это в театре Мейерхольда сорок с гаком лет тому назад), я испытываю какое-то чувство стыдливости. Но я с удовольствием смотрю спектакли и без занавеса...
Очевидно, развивается только ум, касающийся овладения материальным миром, — техника, наука. Ум, касающийся овладения самим собой, не изменяется.
Телевизор — это мусоропровод, работающий в обратную сторону.
Работать не так скучно, как развлекаться.
Театр — не отображающее зеркало, а увеличивающее стекло.
Если, как Вы утверждаете, техника в значительной степени зависит от состояния науки, то в гораздо большей мере наука зависит от состояния и потребностей техники. Если у общества появляется техническая потребность, то она продвигает науку вперед больше, чем десяток университетов.
Теперь уже никогда не стану называть первобытную технику примитивной. Прежде чем уйти, профессор долго наблюдал, как я мучаюсь, высекая огонь, а после того как я один за другим сломал консервный ключ, наш последний напильник, перочинный нож и ножницы, он заметил, что доктор Томпкинс из Британского Музея сорок лет назад попробовал скалыванием изготовить из кремня обыкновенный скребок, какие делали в каменном веке, но только вывихнул себе запястье и разбил очки, а скребка так и не сделал.