Многим кажется удивительным и непонятным тот факт, что крушение векового монархического строя не вызвало среди армии, воспитанной в его традициях, не только борьбы, но даже отдельных вспышек. Что армия не создала своей Вандеи… Было бы ошибочно думать, что армия являлась вполне подготовленной для восприятия временной «демократической республики», что в ней не было «верных частей» и «верных начальников», которые решились бы вступить в борьбу. Несомненно, были. Но сдерживающим началом для всех их являлись два обстоятельства: первое — видимая легальность обоих актов отречения, причем второй из них, призывая подчиниться Временному правительству, «облеченному всей полнотой власти», выбивал из рук монархистов всякое оружие, и второе — боязнь междуусобной войной открыть фронт. Армия тогда была послушна своим вождям. А они — генерал Алексеев, все главнокомандующие — признали новую власть.
Продолжительность фильма определяется выносливостью мочевого пузыря обычного зрителя.
Женский фильм — это фильм, в котором жена в течение всего сеанса изменяет мужу, а в конце он просит у нее прощения.
Твои первые 10 000 снимков — худшие.
Французы почти никогда не говорят о своих женах: они опасаются, что собеседник может знать об этом предмете больше, чем они сами.
Как показал опыт, Церковь и Испания благодаря Франции расширили свои владения в Италии, а Франция благодаря им потеряла там все.
Я часто мечтал об этой революции, которая должна была облегчить тяготы нашей войны. Вечная химера! Но сегодня мечта вдруг исполнилась непредвиденно. Я почувствовал, что с меня спала очень большая тяжесть. Но я не мог предположить, что она станет могилой для нашего могущества.
Так началась февральская революция 1917 года. Ни Министр Внутренних Дел Протопопов с его Директором Департамента полиции, ни Главный военный начальник генерал Хабалов не поняли истинного характера возникшего движения. Участие женщин и детей в толпах укрепило их в несчастной мысли, что движение несерьезно. Крики же «Хлеба», «Хлеба», что было лишь тактическим приемом и разгром лишь одной булочной из числа нескольких тысяч, как бы зачаровал их, что всему виною недостаток, хотя и мнимый, хлеба. На крики же «Долой войну», на разгром почти исключительно лишь заводов, работавших на войну — не обратили внимание. 19 агитаторов, задержанных с поличным, на месте преступления, по снятию с работы людей работавших на войну, не были преданы немедленно военно-полевому суду. Немедленный расстрел их по суду произвел бы охлаждающее действие лучше всяких военных частей... Но даже Начальник Охранного Отделения, в тот первый день революции, не понял истинного характера движения и в своем докладе министру указывал, как на причину беспорядков, — недостаток хлеба. Легенда о недостатке хлеба и о мальчишках и девчонках, как о зачинщиках беспорядков, была передана Протопоповым и в Царскосельский дворец.
Говоря о музыке, признаюсь вам, что вот уже несколько месяцев, как я больше не знаю, что это такое, мне стал ненавистен даже привычный звук фортепиано. Пифагор, погружённый в свою математику, пока какой-то солдат не прикончил его, Гёте, писавший «Свойства естественного отбора» во время французской оккупации Веймара, – мыслители восхитительные.
Вся моя работа на Семинарах, сводилась к одному знаменателю – показать, как надо писать музыку. Однажды, правда, представился случай показать, как не надо писать музыку. Так совпало, что во время моего третьего семинара в город Иваново приехал Тихон Хренников со своим авторским концертом. Разве можно не поддержать нашего Председателя? – ДТК по указке из Москвы выделил автобус и, все члены семинара были вывезены на исторический хренниковский бенефис. На обратном пути я решил устроить обсуждение прозвучавших сочинений, особенно его 3-го фортепианного концерта, Раскачать людей на обсуждение мне не удалось и пришлось держать монолог. В два счёта я доказал профессиональные промахи нашего вождя в форме, инструментовке, драматургии, уничтожил на корню фортепианную партию с примитивной фактурой, вдохновенно раскритиковал стилистическую эклектику, В общем, к Дому творчества наш автобус подъезжал в гробовой тишине, и весь сидевший в нём семинар не знал, как реагировать на мою святотатственную лекцию.